Неточные совпадения
Покойница матушка верила им во всем,
на все
смотрела их глазами и по слабости своей даже не смела им противиться; вы — также; но вам простительно: если родная мать была
на стороне старших сестер, то где же вам, меньшой дочери, пойти против них? вы с малых лет привыкли верить и повиноваться им.
— Чай-то еще бабенькин, — первый начал разговор Федулыч, — от
покойницы на донышке остался. Порфирий Владимирыч и шкатулочку собрались было увезти, да я не согласился. Может быть, барышни, говорю, приедут, так чайку испить захочется, покуда своим разживутся. Ну, ничего! еще пошутил: ты, говорит, старый плут, сам выпьешь!
смотри, говорит, шкатулочку-то после в Головлево доставь! Гляди, завтра же за нею пришлет!
— Да почйсть что одна. Иногда разве вечером вздумает в дураки играть — ну, играем. Да и тут: середь самой игры остановятся, сложат карты и начнут говорить. А я
смотрю. При
покойнице, при Арине Петровне, веселее было. При ней он лишнее-то говорить побаивался; нет-нет да и остановит старуха. А нынче ни
на что не похоже, какую волю над собой взял!
— То-то «кажется»! Нам всегда «кажется», а
посмотришь да поглядишь — и тут кривйнько, и там гниленько… Вот так-то мы и об чужих состояниях понятия себе составляем: «кажется»! все «кажется»! А впрочем, хорошенькая у вас усадьбица; преудобно вас
покойница маменька устроила, немало даже из собственных средств
на усадьбу употребила… Ну, да ведь сиротам не грех и помочь!
Madame Бюжар побежала к Онучиным. Она знала, что, кроме этого дома, у ее жильцов не было никого знакомого. Благородное семейство еще почивало. Француженка уселась
на террасе и терпеливо ожидала. Здесь ее застал Кирилл Сергеевич и обещался тотчас идти к Долинскому. Через час он пришел в квартиру
покойницы вместе со своею сестрою. Долинский по-прежнему сидел над постелью и неподвижно
смотрел на мертвую голову Доры. Глаза ей никто не завел, и
— Конечно, Буркин прав, — перервал старик, — да и
на что нам иноземных архитекторов?
Посмотрите на мой дом! Что, дурно, что ль, выстроен? А строил-то его не француз, не немец, а просто я, русской дворянин — Николай Степанович Ижорской.
Покойница сестра, вот ее матушка — не тем будь помянута, — бредила французами. Ну что ж? И отдала строить свой московской дом какому-то приезжему мусью, а он как понаделал ей во всем доме каминов, так она в первую зиму чуть-чуть, бедняжка, совсем не замерзла.
С каким ужасом, с каким негодованием, с каким тоскливым любопытством я
на следующий день и в день похорон
смотрела на лицо моего отца… да, моего отца! — в шкатулке
покойницы нашлись его письма.
Множество народа всякого звания наполнило двор, множество гостей приехало
на похороны, длинные столы расставлены были по двору; кутья, наливки, пироги покрывали их кучами; гости говорили, плакали, глядели
на покойницу, рассуждали о ее качествах,
смотрели на него, — но он сам
на все это глядел странно.
Патап Максимыч пристально
посмотрел на нее. А у ней взгляд ни дать ни взять такой же, каков бывал у Марка Данилыча. И ноздри так же раздуваются, как у него, бывало, когда делался недоволен, и глаза горят, и хмурое лицо багровеет — вся в отца. «Нет, эту девку прибрать к рукам мудрено, — подумал Чапурин. — Бедовая!.. Мужа будет
на уздечке водить.
На мою
покойницу,
на голубушку Настю смахивает, только будет покруче ее. А то по всему Настя, как есть Настя».
Они поцеловались, дружески и нежно, как муж и жена, живущие счастливо. Потом молча, в задумчивости, стали
смотреть на портрет, и он молча, не мигая,
смотрел на них из роскошной рамы. Невинно и пьяно, как от веселящего газа, глядели подведенные глаза
покойницы, принесшей мир и благополучие дому сему.
Потом он отворачивался и
смотрел на портрет
покойницы Лизы, которая с взбитыми à la grecque [по гречески] буклями нежно и весело
смотрела на него из золотой рамки.